Почему нельзя ограничивать импорт?

Идея о том, что ограничение импорта приведет к развитию местного производства, достаточно популярна, в том числе и в России. Экономист Дмитрий Прокофьев объясняет, почему эта схема не работает.

 

«Очевидная» идея

Международная торговля – явление на самом деле сравнительно новое. Пятьсот лет назад ее доля в мировом ВВП составляла около двух процентов, двести лет назад – около четырех процентов.

В то время умные люди объясняли, что богатство создается торговлей, но при этом важнее продавать, чем покупать. Был в семнадцатом веке такой Томас Ман, успешный купец и директор британской Ост-Индийской компании. Он писал следующее: «Обыкновенное средство к увеличению нашего богатства и наших сокровищ есть иностранная торговля, в которой всегда мы должны держаться того правила, чтобы ежегодно продавать иностранцам своих товаров на большую сумму, чем мы потребляем их товаров».

Как сделать так, чтобы иностранцы покупали больше наших товаров, чем продавали нам своих? Очень просто. Можно ввести низкие пошлины на экспорт (или вообще их отменить) и установить высокие пошлины на импорт.

Проблема в том, что эта очевидная идея придет людям в голову и в других странах, которые тоже установят высокие пошлины на импорт. Мы поднимем повыше свои – «партнеры» ответят тем же. В итоге торговля может практически замереть. Потом пошлины немного снизятся – и торговля оживет. Но тут же поднимут шум сторонники торговых ограничений: дескать, надо запрещать импорт, защищать местного производителя.

 

Взаимная выгода

Отношение к международной торговле начало меняться примерно в начале девятнадцатого века – именно тогда доля этой торговли в мировом ВВП начала увеличиваться. Примерно в те же годы британский предприниматель и экономист Давид Рикардо принялся доказывать преимущества свободной торговли между странами, опираясь на открытый им «закон сравнительного преимущества».

Рикардо доказывал, что странам выгодно торговать между собой, если каждая из них будет специализироваться на производстве тех товаров, по которым ее трудовые издержки окажутся сравнительно ниже, чем у торгового партнера.

Стоимость единицы любого товара можно вычислить через продолжительность рабочего времени, необходимого для ее производства, объяснял Рикардо. И в случае, если страна будет покупать те товары, самостоятельное производство которых обходится ей слишком дорого с точки зрения трудозатрат, то она сможет сэкономить главное – человеческие ресурсы. И направить эти ресурсы на создание тех благ, которые она может производить с наибольшей эффективностью.

Поэтому свободная торговля приводит к специализации в производстве каждой страны. Специализация обеспечивает развитие производства сравнительно преимущественных товаров. Развитие производства обеспечивает увеличение выпуска продукции во всем мире. А увеличение выпуска продукции приводит к снижению цен и к росту потребления в каждой стране. Другими словами, международная торговля в долгосрочной перспективе помогает покупать более дешевые товары в большем количестве.

 

Экономист Давив Рикардо

 

Подтверждение практикой

Гениальная идея Рикардо овладела умами не сразу, но оказалась подтверждена практикой. Уровень благосостояния человечества за сто лет развития мировой торговли вырос на порядок.

История импортных пошлин в девятнадцатом столетии – это история их снижения, причем радикального. Если в начале позапрошлого века в Британии «нормальным» считался ввозной тариф в две трети от стоимости продукта, то сто лет спустя этот тариф снизился до 10%. Аналогичный путь прошли и другие развитые страны.

Исследователи экономической истории до сих пор не пришли к единому мнению – торговля «тянула» за собой экономический рост или «экономический рост» двигал вперед торговлю. Но если о причинно-следственной связи между этими явлениями существуют споры, то о корреляции торговли и роста никаких споров нет. Страны, которые быстро растут экономически, хорошо и много торгуют. Или наоборот, кому как нравится.

И международная торговля, и экономический рост в девятнадцатом столетии выросли беспрецедентно – за сто лет мир, технологии и быт людей изменились так, как не менялись за предыдущие десять веков.

 

Американская трагедия

Однако первая половина ХХ столетия нанесла по мировой торговле серьезный удар. Если в 1910 году ее доля в мировом ВВП составляла почти 30%, то четверть века спустя этот показатель опустился к вполне «средневековым» пяти процентам.

Причин тут было много, важнейшими из которых следует считать, конечно же, две мировые войны и социальные эксперименты с построением «закрытых обществ». Но и неразумная политика правительств тоже сыграла свою скверную роль.

Одной из главных причин затянувшейся Великой Депрессии в Америке стала крайне неудачная попытка вашингтонской администрации «защитить» от иностранной конкуренции рынок США. «Тариф Смута-Хоули», названный так по имени его инициаторов, фактически закрыл американские границы для импортных товаров.

По этому закону были повышены тарифы на сельскохозяйственную продукцию – до 30%,на изделия из шерсти – до 60%. В общей сложности было резко повышено 887 тарифов, а список товаров, подлежащих обложению пошлинами, был расширен до 3218 пунктов. Как отмечают исследователи, ключевой негативной особенностью «тарифа Смута-Хоули» было то, что пошлины рассчитывались не в проценте от цены, а в конкретной денежной сумме. Если цены снижались, то фактическая ставка налогообложения увеличивалась по отношению к стоимости товара, делая бизнес совсем невыгодным.

Идеологи закона, очевидно, рассчитывали, что повышение импортных тарифов заставит американских покупателей переключиться на «отечественные товары». А это в свою очередь подтолкнет экономический рост и решит проблему безработицы. Они только не подумали о том, что промышленность США уже тогда аккумулировала множество товаров со всего света. И такая «защита» серьезно затруднила ведение бизнеса.

По закону Смута-Хоули были установлены пошлины более чем на восемьсот комплектующих, используемых в автопромышленности, – это имело тяжелые последствия для бизнеса «Форд» и «Дженерал Моторс», которые решили проблему снижения издержек другим способом – начали увольнять рабочих.

 

 

«Неожиданно» для чиновников выяснилось, что если «иностранцы» не могут продать свои товары в Америке, то они не могут заработать доллары, нужные им для покупки американских товаров. Торговые партнеры Америки ответили повышением тарифов на товары из США. Перекрывая импорт, государство нанесло удар по американскому экспорту.

Особенно пострадало сельское хозяйство США: американские фермеры потеряли почти треть своих рынков. Спровоцированное этим падение цен на сельхозпродукцию повлекло за собой банкротство десятков тысяч фермеров. Вслед за коллапсом сельскохозяйственного рынка последовал кризис провинциальных банков, с которым фермеры не могли рассчитаться по кредитам.

 

Неожиданная задача

После Второй мировой войны экономическая практика поставила пред теоретиками новую задачу. Импортные тарифы были снижены, международная торговля начала быстро набирать обороты, но теории Рикардо о сравнительных преимуществах уже не хватало для объяснения неожиданно возникшего феномена.

В девятнадцатом веке все было более-менее очевидно. У разных стран есть разные ресурсы и технологии, вот они и торгуют между собой разными продуктами, к общему удовольствию. Но как объяснить, что после Второй мировой войны крупнейшими торговыми партнерами в Европе оказались вчерашние «непримиримые враги» – Германия и Франция?

С точки зрения прежних теорий эти страны, обладающие очень похожими производственными мощностями, технологиями, уровнем развития человеческого капитала, вообще не должны были торговать между собой. Тем более, что торговали они очень похожими товарами, причем по практически одинаковым ценами. Ну какая там принципиальная разница между дешевым «Фольксвагеном» и дешевым «Рено»?

 

Рост эффективности

Однако практика показала, что торговать выгодно, даже в случае, если партнеры имеют совершенно одинаковые технологии и навыки.

Понимание этого феномена пришло к экономистам уже в начале нового, двадцать первого века. Оказалось, что главным плюсом международной торговли в условиях сходства технологий и ресурсов является рост эффективности производства в рамках отраслей промышленности.

Если какая-то отрасль промышленности открыта для конкуренции, то выигрыш экономики проявляется в том, что из отрасли уходят фирмы, неспособные выдержать конкуренцию с компаниями, производящими аналогичные детали или комплектующие более эффективно. В целом же общая эффективность отрасли только возрастает.

Да, конкуренция, возникающая в ходе международной торговли, может «убрать» с рынка неэффективную компанию, что, безусловно, огорчит ее владельца. Но отрасль и экономика в целом, освободившись от неэффективного балласта, только выиграют.

 

Без мотивации

Но как же быть с защитой «отечественного производителя»? Часто любят приводить «железобетонный аргумент» в пользу протекционизма. Наша отрасль, которая делает те или иные товары, слишком слаба, чтобы конкурировать с иностранными производителями. Давайте установим барьеры, чтобы она могла увеличить свой выпуск в отсутствие конкуренции. Да, товары «местного производителя» будут дороже, соглашаются протекционисты. Да, наши граждане будут этих товаров потреблять меньше. Но зато мы получим развитие этой отрасли, поскольку «защищенный производитель» обязательно вложит заработанные деньги в производство, и мы получим промышленное развитие.

На самом деле ничего подобного экономическая статистика не фиксирует, и вот почему. Если «отечественный товаропроизводитель» не полный идиот, здравый смысл бизнесмена и экономическая теория подскажут ему, что никаких «вложений в производство» делать просто нельзя.

Вводя протекционистские барьеры и ограничивая импорт, мы фактически уменьшаем совокупное предложение товара. Автоматически начинают расти цены. Что эта ситуация означает для «отечественного производителя»? Она означает для него рост прибыли. При тех же производственных мощностях, при том же уровне зарплат персонала, при том же объеме сбыта – прибыль растет.

Что делать с этой прибылью? Вложить ее в расширение производства и совершенствование технологий? Нет, расширение производства приведет у росту предложения товаров на рынке, что вызовет снижение цены. Зачем хозяину агрохолдинга или автомобильного завода рисковать прибылью в условиях отсутствия конкуренции и при гарантированном сбыте своего товара по возросшей цене?

Да, в этой ситуации каждый покупатель такого товара «потерял» немного, но производитель «получил» очень много, причем, не прикладывая для этого никаких усилий. Тот товар, который такой производитель не мог бы сбыть по высокой цене при наличии конкуренции, он с успехом продает в ее отсутствие. Так какая у него может быть мотивация к повышению эффективности и росту производства? Никакой.

 

Честное решение

В начале 1990-х рынок российский рынок был открыт для импортных продуктов, и уже на рубеже столетия мы увидели на рынке агрохолдинги, пищевые компании и концерны, а также торговые сети, не уступающие мировым. А вот автомобильную промышленность власти упорно и последовательно защищали, но успехи этой отрасли далеко не так очевидны.

Импорт убирает с рынка неэффективных производителей, но мотивирует эффективных – осваивать новые технологии, вкладываться в персонал, бороться за качество. Кроме того, от «протекции» проигрывают не только потребители, но и те самые отечественные производители других товаров – просто потому, что у их покупателей становится меньше денег.

Если при установлении «протекционистских» барьеров стояла задача обогатить несколько конкретных людей, то честнее было бы просто выдать им необходимые суммы из бюджета. Это было бы меньшим ущербом для экономики страны.

 

Автор – экономист Дмитрий Прокофьев

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции